Три года моей жизни, которые я забываю 

 

 

Прошлое

 

Когда я беру в руки этот прозрачный пластиковый пакет, мое сердце замирает. Я начинаю забывать. Я больше ничего не помню. Моя память стерта. Но видя этот прозрачный пластик, я ощущаю осколки тяжести в моем сердце. Я не помню своей жизни до. Но чувства не обманывают. По крайней мере меня.

 

 

Венский университет

 

Я помню, что в то время я училась истории искусств в Венском университете. Я также помню, что я чаще работала. С самого первого дня. Меня отправили в Европу за светлым будущим. Вывезли, так сказать. Я должна была быть благодарной. Но у меня не было ни копейки, ни знаний иностранных языков за душой. 

 

Я помню, что должна была учиться, должна была быть гордостью семьи. Тогда мне казалось, что я должна всем, кроме себя.  Тогда я не понимала ни единого слова. Я не могла сосредоточиться на учебе. 

 

Я помню, что с детства я мечтала быть студенткой. Я представляла студенчество как нечто сумбурное, хаотичное, и в конце концов как то, что поставит меня на правильный путь. 

 

Я помню, что за время учебы в университете у меня не появилось друзей. И все, что я запомнила из курса истории искусств - одно предложение.

 

-Искусство должно быть уродливым, - говорили они. 

 

Я чувствовала себя уродливой. Я чувствовала себя ненужной. Я чувствовала, что не оправдываю ожиданий и не знаю, что делать со своей жизнью. И уж точно не с будущим.

 

 

Друзья

 

Я помню, как со временем вокруг меня появлялось все больше и больше людей. Кого-то я покинула в далеком краю. А кто-то другой приходил в мою жизнь, чтобы посеять хаос. И все же  они говорили по-русски. И все же они не хотели учить немецкий. И все же они не знали, что делать со своей жизнью. И все же они были мигрантами, как и я. 

 

Я помню, как познакомилась с одним мужчиной. У него была лысина на голове и псориаз, вызывающий во мне аллергические позывы. Как оказалось, я была влюблена. Он казался заботливым, внимательным, сопереживающим. Мы медлительно сближались. Пока одним вечером он не поцеловал меня. Его губы показались мне чужими, но я не хотела ему отказывать. У меня никого не было. У меня ничего не было. 

 

Этот мужчина жил с двумя другими  женщинами, которые вытряхивали друг из друга всю жизнь. В то время я чувствовала себя такой жалкой по сравнению с ними. В то время мне казалось, что я ничего не знаю о реальности. Я помню, как поселилась в их квартире, как мы постоянно слушали музыку и как мы разговаривали. И как потом были драмы, крики, слезы и мои стоны в закрытой комнате с этим мужчиной. В то время мне казалось, что это моя семья. 

 

Я помню, что после моих попыток набраться жизненного опыта, истина разложила все по своим местам. Этот мужчина никогда не говорил, что думает на самом деле. Этот мужчина никогда не говорил, что делает. И пока я пускала по нему слюни, он запирался в комнатах с другими. В тех самых комнатах, в которых меня не было. 

 

Веер

 

Я помню этот веер. Помню, как однажды жарким летом мой сосед подарил мне его. Против жаркого ветра, говори он. Под порывом горячего ветра я помню, как презирала этого человека. Но я пыталась влюбить его в себя, закрывая лицо этим веером. Тогда мне казалось, что так будет проще. Тогда я думала, что он может спасти меня от самой себя. И что быть женой австрийца будет вполне практично с точки зрения бюрократии.

 

Мы жили в доме из желтого кирпича, и окна моей комнаты выходили на солнечную сторону. Тем летом в моей комнате всегда было жарко. Все могли заглянуть внутрь. Расстояние между домами было крошечным, а шторы просто не вписывались в облик комнаты. Все видели, что я делаю. Я была как в стеклянном кубе, пока не наступила смутная ночь. 

 

Но против жаркого ветра уже ничего нельзя было сделать. 

 

Ксения

 

Я помню то утро. Я помню телефонный звонок. Помню, я удивилась, увидев знакомый номер. 

 

"Она покончила с собой", - сказал голос в трубке.

 

“Ты виновата в этом, тебя не было рядом”. 

 

Все, что я могла сказать в ответ в то утро было “Как твои дела?”. 

 

И я смутно помню, что было дальше. Помню лишь, что я больше не могла двигаться.

 

Письма

 

Не помню как, но я начала бежать. Месяцы путешествий в автобусах по Италии и странные постели с незнакомыми мужчинами. Венеция была моим любимым местом. 

 

Я мечтала отправиться туда с любовью всей моей жизни. Или встретить ее там. 

 

Я курила дурман, бродила по улицам с незнакомыми мужчинами и влюблялась в них. 

 

Я не ощущала себя собой. Я ввязывалась в каждое приключение, чтобы хотя бы испытать страх. 

 

И каждый раз, возвращаясь в Вену, которая не была моим домом, я писала письма своему будущему «я». 

 

“Будь осторожна, будь счастлива, я люблю тебя”, - писала я витиеватыми русскими буквами.

 

Но я уже не помнила, как это - ощущать что-либо.

 

 

Die Angewandte

 

Помню, что в какой-то момент я решила, что не хочу больше говорить о чужом искусстве. Я захотела творить сама. В Вене был университет прикладных искусств. Попасть туда было практически невозможно. 

 

Я поступила. 

И ушла. 

Ровно через месяц. 

 

Студентов этого университета можно было узнать повсюду. У них были яркие прически и измученные лица. Но все мы были лишь цифрами в этом месте. 

 

Тогда мне казалось, что я не существую в объективной реальности. И в субъективной реальности тоже. Я снова и снова хоронила идею стать художницей. Но я так и не смогла избавиться от наваждения.

 

Рина

 

Я помню, что в этом университете у меня была подруга. Она выглядела так же, как и остальные. Из-за нее я чувствовала себя ничтожной. Помню, она постоянно спрашивала меня, почему я хочу стать художницей, почему я хочу учиться в художественном училище. Эти вопросы казались мне такими заумными. Но я не находила ответа.

 

Порезы

 

Я помню еще одну подругу. В какой-то момент мы перестали общаться. Она стала свидетельницей первого пореза на моей руке. Самого первого, самого глубокого пореза. Пореза с наибольшей властью. Тогда меня никто не мог выдержать. Я была радиоактивной.

 

Работа

 

Я помню, что устроилась на отличную работу. Очень дорогой отель, богатые гости и роскошный завтрак с шести до десяти утра. Моя работа заключалась в том, чтобы проверять номера комнат постояльцев и показывать им, как обслуживать себя на шведском столе. Я всегда должна была улыбаться и носить нарядную одежду, чтобы соответствовать. Помню, что коллеги меня недолюбливали. Тогда я не могла представить, что люди могут питать такую злобу. Работа была центром их жизни, и я была напоминанием об этом.

 

В какой-то момент один из них заговорил со мной о моей сексуальной жизни. В какой-то момент он начал трогать мою задницу. Я помню только, что ему было 15 лет.

 

Он

 

Я помню, как встретила его. Он был как луч света в темном царстве. Он каждый день возвращал меня к жизни. Мы были очень похожи друг на друга. Мы много говорили. Но то, что он мне говорил, оставалось для меня загадкой. Ни одно слово не было мне доступно. Однажды он как будто сказал мне, что не хочет быть со мной. Однажды я была вне себя от ярости. Я бросала сухие макароны на пол и смотрела, как они ломаются. Он наблюдал за мной. Он взял мой блокнот и оставил только одно предложение. “Я хочу быть рядом с тобой”. 

 

Затем он вышел из комнаты. 

Больше он никогда не уходил.

 

Сердце

 

Я помню, что перестала путешествовать. Все, что осталось, - это резиновое сердце на память. Сердце, которое поглощало всех. Оно висело под потолком в моей комнате. Тогда я снова обрела свои чувства. Я помню. Это сердце по-прежнему нависает надо всем.

 

 

 

 

Настоящее

 

Когда я смотрю на свой прибранный рабочий стол, я не думаю о том, кем я стала. Я знаю это. Я просто живу. Есть какая-то особая привлекательность в наблюдении за падающим с дерева листом. И честно, я могла бы смотреть на это дни напролет.

 

 

Бремен

 

Я знаю, что после переезда я начала свою жизнь с чистого листа. Я вычеркнула все, внутри и снаружи. Из прошлого я взяла с собой только его. Я знаю, что долгое время не оправдывала ожиданий. Но почему я хотела жить для других? Как бы я ни старалась, все дело во мне. Линии становятся более четкими, когда ты стабилен и счастлив. Когда тобой не управляют. Я знаю, что сегодняшний день - не вечный союзник. Но сегодня я знаю, куда иду. Не в темноте, но в ослеплении. Сегодня я горжусь собой. Сегодня я - лучшая свинья на рынке.

 

Возвращайся

 

Я знаю, что мне это больше не нужно. Реальность расцвела розовым цветом, как цветок вишни. Я знаю, что стала взрослой. Я знаю, что мне больше не нужно сравнивать себя с другими. В одиночестве мысли есть дуализм: от смерти к жизни и обратно. Кажется, что я вернулась к жизни, но я все еще медленно умираю в своих собственных снах.

 

Вентилятор

 

Я знаю, что влюбилась в розовый веер. Летними вечерами он распыляет меня по всей квартире. От огня до пыли и обратно. Может, это и есть сама жизнь? Кажется, вся моя жизнь теперь розовая. А мои глаза - розы. У каждого своя дорога одиночества, на которой одна из остановок - розовый мир.

 

Отец

 

Я знаю, что получила короткое сообщение холодным сентябрьским днем. “Твой отец умер”. И я снова спросила: “как дела?”. На этот раз слезы хлынули из меня, когда я увидела его, еще совсем молодого, лежащего в цветах. Речь шла не о нем. Как и то, что гроб опускали под «Лунную сонату» Бетховена. Но моя бабушка гордилась тем, что на его похороны пришло так много незнакомых людей.

HFK

 

Я знаю, что по-прежнему хочу быть художницей. Может быть, я уже ею стала. Может быть, я никогда и не была. Это не имеет значения, пока я хоть что-то делаю. В первый день учебы в Бремене я хотела была первой скрипкой всегда и везде. Мне казалось, что я должна говорить, говорить и никогда не останавливаться. Я часто думаю, что в тот день и все последующие дни мне следовало замолчать. Сегодня я знаю, что просто не могу держать рот на замке. Даже когда я молчу.

 

Подруга

 

Я знаю, что в этом университете у меня странные союзы. Однажды у меня появилась подруга. Девочка с борщом. Именно так я называю ее в разговорах с моей мамой: девочка с борщом. Мне кажется, я никогда не встречала человека, который был бы более неопределенным в своих желаниях. Кто может так раствориться в толпе. Я до сих пор не знаю, что она для меня значит.

 

Еда

 

Я знаю, что много ем. Я знаю, что мое тело стало странным отражением моего прошлого. Разве это не жизнь с чистого листа? Когда мне грустно, я ем. Когда я счастлива, я ем. Когда мне хорошо, я все равно ем. Мне часто кажется, что порезы на моих руках все еще преследуют меня на моих тарелках.

 

Лучшая работа

 

Я знаю, что у меня лучшая работа в моей жизни. На этой работе собрана целая коллекция интеллектуальных людей: художники, писатели, философы. Вместе нам очень хорошо. Это высокоинтеллектуальная и культурная компания. Мы часто обсуждаем деликатные темы. Наши разговоры прерывают люди, которые спрашивают: «Не могли бы вы принести мне еще одну чашечку кофе?

 

Мы

 

Я знаю, что не встречала никого, кто был бы мне дороже или ближе. Я знаю, что если не с ним, то ни с кем. Я научилась идти на компромисс. Я научилась слушать и понимать. Я научилась любить и быть любимой. Я знаю, что он - великая любовь всей моей жизни. Но где-то в середине менструального цикла во мне на мгновение просыпается амазонка. 

 

 

 

 

 

Стабильность

 

Я знаю, что сейчас у меня один из самых счастливых периодов в жизни. У меня есть крыша над головой, хорошая еда, много одежды и дорогой ноутбук. Я знаю, что не хочу ничего менять. Но ноющая жажда странствий все еще не дает мне уснуть во сне.

 

Части

 

Я знаю себя. В определенной степени и на интуитивном уровне, конечно. Я знаю, чего хочу. Мне нравится, как я выгляжу сейчас. Мне нравится моя одежда. Мне нравится мой голос на аудиозаписях. Мне нравится то, что я делаю. Мне нравятся те, кто меня окружает. Мне нравится все в моей жизни. “В этом-то и проблема”, говорят они. “Я знаю”, - отвечаю я.

 

 

 

 

 

Будущее

 

 

 

Когда я смотрю на небо и звезды, закуривая очередную сигарету, мои чувства заполняют все пространство. Я пытаюсь все почувствовать. ТОх, там так много сомнений. Ох, там так много нарциссов расцвело в саду. Но чувства меняются.

 

 

Точка на карте

 

Мне кажется, что мне все равно, где поселиться. Будет ли у меня дом, квартира или комната? Кажется, это совсем неважно. Я просто хочу быть с ним. Неважно где. Неважно как. Неважно, когда. 

 

У меня такое чувство, что мы будем часто переезжать. Что мир изменится. Что я изменюсь. Может, и мы тоже? У меня нет уверенности, но есть чувства. У меня нет веры, но у меня есть предчувствие. Я испытываю непреодолимую тоску по грядущему.

 

 

Голоса

 

Я чувствую, что вокруг меня много людей и никого. В пустоте толпы можно не страдать от бессонницы. В потоке толпы я чувствую, что найду родственные души. Молодые ли они, старые ли, одинаковые ли? Мне кажется, что в конце пути я научусь говорить с ними на одном языке. Но утрачу свой голос в обмен. 

 

Дом с кондиционером

 

 Я чувствую, как холод тянет меня прочь. Я хочу быть теплее, дружелюбнее, все эти милые, симпатичные прилагательные. Мне кажется, что я всю жизнь буду бороться с роскошной прохладой кондиционеров в горячих головах. Я боец. Я воин. Я чувствую, что отвоюю свой собственный кондиционер для своего огромного, горящего лица. 

 

Зеркало

 

Я чувствую, что мне нравятся люди. Но они мне не интересны. А если и интересуют, то только своей историей или отражением меня. Каждый из нас - зеркало. Я тоже чье-то зеркало. Но у меня такое чувство, что мое зеркало повернуто не в ту сторону. Иногда такое случается.

 

Сад

 

Я чувствую покой в саду. Моя мать всегда мечтала о доме с садом. Для нее это была утопия семейной жизни. Я тоже о таком мечтала. Собака, дом, сад. И все же мой сад увянет вместе со свежей зеленью, в потоке чувств, сменяющих друг друга. Сад зарастет сорняками, яблони по соседству и луч солнца превратятся в зеленые глаза. Мы наблюдаем. Вы наблюдаете. Я наблюдаю. 

 

Я ощущаю в этом саду.

 

Люди

 

Я чувствую, как что-то ускользает, обрывает нить и уходит. Люди будут приходить и уходить. Их тела будут преображаться под воздействием света и величественной неизвестности. Каждый раз я буду переживать это снова и снова, все глубже и глубже. Сколько еще потерь нужно, чтобы сердце превратилось в камень? Сколько смертей нужно, чтобы стать циничным? Каждую ночь я проверяю, дышит ли он еще, или рядом со мной уже застыл труп. 

 

Мама

 

Я чувствую, что однажды я дам жизнь чужой душе и буду заботиться о ней. Возможно, душам. Возможно, миллионам душ. Я чувствую, что это событие настигнет меня само собой. Беспомощно. И, возможно, я все еще смогу быть хорошей матерью для себя. 

 

Жизнь

 

Я чувствую страх перед неудачей. А что, если? Так начинается каждое запутанное предложение в моей голове. Что, если у меня ничего не получится? Что, если у меня закончатся идеи? Что, если меня так и не поймут в этом веке? Что, если все это никому не нужно? Что, если и не должно быть? Что, если в будущем меня ждет только тьма? На вопрос «Что, если?» есть только один ответ: «Что, если нет?».

 

Подруга

 

Я чувствую, что мы будем связаны. Как сестры, только ближе. Мы будем делиться секретами. Узнавать друг друга через слова. Мы будем любить друг друга так, как никогда раньше. И если я останусь одна, мы все равно будем вместе. Мы будем трепать друг другу нервы. Мы будем кричать от смеха. Мы просто будем. Неразлучные в разлуке. Может, однажды и у меня появится двойник.

 

Что-то

 

Я чувствую, что во мне что-то есть. Может быть, каждый так думает о себе. Я не могу заглянуть под кожу. Я чувствую, что мне есть что сказать, показать, рассказать. “О чем же?” , спросят они. Я хочу петь о свете из низин темного дна.

 

Мы?

 

Я чувствую, что мы снова разделимся на меня и тебя, объединившись друг с другом. Мы не будем спать в одной постели. Мы не будем есть одну и ту же еду. Мы будем целовать чужие губы. Мы будем возвращаться друг к другу. Снова и снова. Мы будем главными друг для друга. Ты - мой. Я - твоя. Пока смерть не разлучит нас. Аминь.

 

 

Переменность

 

Я чувствую изменения. То вверх, то вниз. Частично облачно. Иногда солнце светит только за окном. И только тогда мне кажется, что дождь мне нравится больше.

 

 

Целое

 

 

Я чувствую, что могу чувствовать. Как никогда раньше. Я буду заходить в комнаты и чувствовать вибрации настроений от стен. Я стану более чувствительным, чем когда-либо прежде. Я буду играть в рулетку с чувствами. И когда пистолет выстрелит, я почувствую это.